Гении, миллионеры, филантропы: кем были коллекционеры Морозовы?

Купить картину по цене столичных апартаментов, жениться на артистке, стать героем скандальной пьесы, устроить музей на дому — сто лет назад на такие поступки были способны только Иван и Михаил Морозовы. Братья руководили фабриками и строили больницы, но прославились как коллекционеры искусства. Современники считали собрания Морозовых экстравагантными, а сегодня ими восхищаются во всем мире.

Кем на самом деле были Иван и Михаил: серьезными исследователями или расточительными богачами? Разбираемся в статье.

Из статьи вы узнаете:

• Как Морозовы заработали свое состояние
• С чего началось их увлечение коллекционированием
• Какими братья Морозовы были в жизни
• Как общество реагировало на увлечение купцов искусством
• Что случилось с собранием после смерти Ивана и Михаила
• Где сегодня увидеть коллекцию братьев

Происхождение

Савва Морозов: крепостной и миллионер

Прежде чем начать рассказ об Иване и Михаиле Морозовых, нужно сказать несколько слов об основателе династии, их прадеде — Савве Морозовом. Чем был необычен этот человек?

Сегодня мы бы назвали Савву Морозова self-made man, и он точно вошел бы во все возможные списки Форбс: родился крепостным, но смог разбогатеть, учредить семь фабрик, выкупить из крепостной зависимости себя и четверых сыновей.

Савва Морозов происходил из семьи старообрядцев, и с детства не привык сидеть сложа руки: он помогал отцу в рыболовстве и земледелии, был извозчиком и пастухом, а позже начал работать ткачом на небольшой фабрике. Чтобы откупиться от армии, Савва Васильевич занял деньги у хозяина производства. Два года он работал без передышки — и отдал огромную сумму.

Женой Морозова стала свободная женщина, дочь красильного мастера Ульяна Афанасьевна. Она родила ему дочь и пятерых сыновей, а еще сделала огромный вклад в дело Саввы. На ее приданое было открыто первое предприятие Морозовых — шелкоткацкая мастерская.

Вскоре качество товара Саввы Морозова и его честность в делах стали известны на всю страну. Его ткани покупали в Москве, и эта ситуация «усугубилась» после Отечественной войны 1812 года. Когда столичная промышленность погибла в пожаре, жители Москвы стали приобретать изделия подмосковных предприятий. Морозов умел ориентироваться на потребителя — и его производство расширялось.

В 1820-х Савва Васильевич записался в купцы первой, самой высшей гильдии, в 1842 году вся его семья получила потомственное почетное гражданство. На фабриках Морозова были задействованы тысячи рабочих. Наследниками и продолжателями его дела стали сыновья.

Каждый из них, за исключением Ивана, стал основателем одной из четырех ветвей знаменитого рода. В этой статье речь пойдет о внуках Абрама Саввича Морозова — Иване и Михаиле, представителях рода Абрамовичей и владельцах Тверской мануфактуры.

Абрам и Варвара Морозовы: успешные предприниматели

Абрам Абрамович Морозов слыл в Москве завидным женихом: пусть он писал с ошибками и не знал французского, но должен был унаследовать Тверскую мануфактуру бумажных изделий и стать состоятельным предпринимателем.

Этот туз в рукаве пригодился молодому человеку, когда он решил свататься к Варваре Алексеевне Хлудовой — она происходила из семьи промышленников, чьи дела шли не так хорошо, как у Морозовых. Три года Варвара Алексеевна отвечала жениху отказом, но отец вынудил ее дать согласие. Абрам Абрамович перешел из старообрядчества в единоверие и свадьба состоялась. Через три года Морозов получил свою долю наследства.

Казалось, все шло как нельзя лучше: Варвара Алексеевна родила трех сыновей, ее муж успешно руководил предприятием. Но в 1877 году Абрам Абрамович тяжело заболел. Врачи поставили диагноз «тяжелое нервное расстройство», которое сопровождалось прогрессирующим параличом. Помочь не смог даже лучший психиатр Москвы Сергей Корсаков.

Варвара Алексеевна ухаживала за мужем до последнего — она так и не поместила его в психиатрическую больницу. Чуда не случилось: Абрам Морозов скончался на 43 году жизни, оставив все имущество детям и назначив их опекуном свою жену. В завещании была хитрая оговорка: в случае повторного замужества Варвара Морозова теряла права на капиталы.

С момента смерти мужа Варвара Алексеевна ударилась в благотворительность: она создала общедоступную библиотеку-читальню, пожертвовала полмиллиона рублей на устройство психиатрической клиники имени А. А. Морозова при медицинском факультете Московского университета, а позже вместе с другими родственниками участвовала в создании Ракового института имени Морозовых.

Варвара Алексеевна принимала меры, чтобы улучшить условия труда рабочих Тверской мануфактуры и сочувствовала либеральным идеям. По словам мемуариста Николая Варенцова, она была «одной из передовых свободомыслящих дам московского купеческого круга».

Эти настроения разделял ее гражданский муж, редактор газеты «Русские ведомости» профессор Василий Михайлович Соболенский. Их же не одобрял старший сын Варвары — Михаил Абрамович Морозов.

У супругов Морозовых родилось трое детей: Михаил, Иван и Арсений. Первые двое стали коллекционерами, а Иван к тому же и предпринимателем. Младший Арсений слыл повесой и прожигателем жизни. Единственное его значимое наследие — московский особняк на Воздвиженке в испано-мавританском стиле.

Михаил Морозов: старший брат

Студент

В детстве Михаил и Иван Морозовы серьезно занимались живописью: их учителями стали известный преподаватель Николай Мартынов, молодой Константин Коровин и пейзажист-передвижник Егор Хруслов.

«Он такой, будто им только что выстрелили из Царь-пушки», — Валентин Серов

Хотя художником ни один из Морозовых не стал, тяга к прекрасному сопровождала их всю жизнь. Любовь Михаила к искусству и гуманитарным наукам была настолько велика, что строгая мать уступила его желанию поступить на историко-филологический факультет Московского университета. К коммерции же Михаил не проявлял особенного интереса, поэтому роль истинного наследника семейного дела перешла к его младшему брату Ивану.

Во время учебы в университете Михаил отчаянно страдал: Варвара Алексеевна каждый месяц выдавала ему 75 рублей — и ни копейкой больше. Для наследника купеческой семьи это были гроши. Он жаловался, что оказывается из-за скупости матери в смешном и глупом положении. Терпеть оставалось недолго: в 21 год Морозов должен был получить свою часть наследства.

А пока Михаил был увлеченным студентом и страстным критиком своей матери. Разногласия с ней продолжались всю жизнь, но они перестали быть уж слишком значимыми для Михаила в день совершеннолетия. Он наконец-то стал самостоятельным человеком и одним из богатейших людей России. Вскоре старший брат Морозов женился — так началась новая строка его биографии.

Супруг

Кто мог стать парой для юноши из богатой купеческой семьи? Конечно, состоятельная девушка из того же сословия. В семье Морозовых так было заведено, пока не повзрослели сыновья Варвары Алексеевны. Сыграли ли роль ее либеральные взгляды или характерный для эпохи перелом нравов — неизвестно.

Иван женился на хористке из ресторана «Яръ», Арсений — на малоизвестной актрисе, а Михаил предложил руку и сердце Маргарите Кирилловне Мамонтовой. Она слыла первой красавицей Москвы с прекрасной родословной. Меценат Савва Мамонтов приходился ей двоюродным дядей. Но вот приданое у невесты Михаила было скудное.

Когда Маргарита была ребенком, ее отец покончил с собой и оставил семью без гроша. Мать девочки открыла модное ателье, поэтому семья не бедствовала, но и не шиковала. Впрочем, для совершеннолетнего Михаила Морозова деньги проблемой не были.

Молодые люди получили все, о чем могли мечтать: пышную свадьбу в ресторане «Эрмитаж», медовый месяц в Петербурге, лучшие места в театрах, новые знакомства, поездки в Париж, Ниццу и Монте-Карло.

В марте 1892 года Михаил и Маргарита вернулись в Москву, а спустя полгода приобрели огромный особняк. Каждая его комната была отделана в своем стиле. Прихожая — египетская с настоящей мумией, парадная — в стиле ампир, курительная — мавританская, гостиная — а la Людовик XV, большая столовая — а la Russe, малая — а la Генрих IV.

Особняк всегда был полон гостей: творческих людей, промышленников, чиновников, общественных деятелей. Один за одним шли приемы, спектакли, концерты, балы, костюмированные представления, обеды. У Морозовых работал огромный штат прислуги. Дом был оснащен собственной электростанцией.

За первые шесть лет брака у пары родилось трое детей: Георгий, Елена и Михаил. Четвертые ребенок — дочь Мария — появится на свет уже после смерти отца.

Во всем этом великолепии, трижды став матерью, Маргарита Кирилловна не ощущала себя счастливой. Обстановка дома была дорогой, но безвкусной. Шумные мероприятия изматывали. А характер Михаила Абрамовича его жена деликатно называла «бурным», хотя на самом деле он был буйным.

Окружающие говорили: среди негативных качеств Морозова — пьянство, грубость, деспотизм, раздражительность, ревность. Человеком он был непростым, и его отношения с Маргаритой Кирилловной были сложными. Так, однажды Михаил плыл с беременной женой по Волге, решил порулить и напоролся на камень. Судно стало тонуть, и Маргарита чуть не погибла.

Летом 1897 года она поняла, что больше не может терпеть выходки мужа и покинула его дом, о чем еще долго перешептывались их недруги. Только уговоры Варвары Алексеевны вернули Маргариту Кирилловну обратно.

Скоро этот повод для сплетен был забыт: осенью того же года грянуло неприятное событие, которое с новой страстью принялись обсуждать в обществе.

Персонаж пьесы

В октябре 1897 года на сцене Малого театра дают новую пьесу Александра Сумбатова-Южина «Джентльмен». Публика смеется: уж очень узнаваем прообраз главного героя Лариона Рыдлова. Это — Михаил Морозов.

«Вся Москва говорит, что он [автор] описал Михаила Морозова, и теперь опять поднялись прения всюду, имеет ли автор право — литератор или драматург — брать всю жизнь другого целиком. Куда ни придешь, все об этом говорят!», — Лидия Мизинова в письме Антону Чехову

В уста персонажу драматург вложили такие слова: «Я чувствую в себе обширные планы. Я себя испробовал – и что же оказалось? Я могу быть и критиком, и музыкантом, и художником, и актером, и журналистом. Почему? Потому что я русский самородок, но смягченный цивилизацией!»

Действительно: по окончании историко-филологического факультета Московского университета Морозов издал монографию о Карле V, а затем занялся художественной критикой. Он был завсегдатаем театров, общался с художниками и композиторами, написал эротический роман, который, правда, запретили за распущенность.

Все совпадения случайны? На первый взгляд — какая уж тут случайность! И все же некоторые биографы утверждают: Сумбатов-Южин не имел в виду Морозова. Да, он прочел труд Михаила Абрамовича о Карле V. Да, он понял, что ее автором был человек богатый и самоуверенный. Да, он воспользовался этим образом для создания пьесы о современном ему нуворише.

Но научный труд об императоре Священной Римской империи был подписан псевдонимом! И кем на самом деле был ее автор, Сумбатов-Южин узнал, только закончив «Джентльмена».

Правда это или нет — мы уже не узнаем. Для Михаила Абрамовича это было неважно: в Москве пьеса шла с аншлагами, и обсуждали ее бурно. Единственное, на что смогли повлиять Морозовы — предотвратить постановку спектакля в Твери, где располагались их фабрики. Агенты семьи заранее скупали все билеты, и показы так и не состоялись.

Конечно, Морозова высмеивал не только Сумбатов-Южин. Поэт Андрей Белый долгое время был влюблен в Маргариту Кирилловну, писал ей анонимные письма, провозглашал ее в стихах «Подругой Вечной», «вечной Женственностью, душой Мира, утренней Зарей, прекрасной Дамой». А затем выпустил книгу «Симфония (2-я, драматическая)», в которой создал образ Сказки и Кентавра — в них можно узнать Маргариту и Михаила Морозовых.

Бизнесмен

По натуре Михаил Абрамович был человеком увлекающимся, и заметно это было не только Сумбатову-Южину. Если Морозов занимался благотворительностью — то получал за это ордена. Если играл в карты — проигрывал миллион. Если собирал искусство — то самое современное. Если веселился — доходил до абсурда. Например, устраивал похороны египетской мумии из своего особняка.

Была только одна сфера, на которую увлеченность не распространялась — управление фабрикой. Формально Михаил Морозов состоял в руководстве Тверской мануфактуры,о фактически семейным делом не интересовался, в отличие от брата Ивана.

Единственное, что Михаилу не давало покоя — попытки Варвары Алексеевны улучшить быт фабричных рабочих, которые он называл «заигрыванием с народом». По его мнению, причиной этих намерений было общение матери с либералами и отношения с гражданским мужем Соболевским. Влияло ли мнение Михаила на нововведения Варвары Алексеевны? Скорее, нет.

При этом нельзя сказать, что Михаил был равнодушен к людям: он состоял попечителем множества благотворительных обществ, вкладывался в просвещение и развитие искусства: например, числился членом Комитета по устройству Музея изящных искусств, был старостой Успенского собора Московского Кремля и финансировал его реставрацию.

За свою деятельность Морозов получил орден Святой Анны II степени и всего месяц не дожил до ордена Святого Владимира, который обеспечил бы ему дворянское звание.

Но и без него Михаил Абрамович жил так, как не могли позволить себе многие дворяне: например, в 1901 году он потратил 184 тысячи рублей. Сравните сумму с расходами российского императора: в 1903 году они составляли 212 тысяч рублей.

Коллекционер

Париж, Берлин, Триест, Александрия, Турин, Рим, Ницца, Монте-Карло — вот далеко не весь список городов, в которых Михаил Морозов побывал в 1890-х годах. Там он посещал художественные музеи и знакомился с памятниками истории.

В 1894 году Михаил Абрамович приобрел первые произведения искусства: «Парижский бульвар» и «Северную идиллию» Константина Коровьева. С этого момента начался путь Морозова-коллекционера.

В его собрании появлялись русские художники: Левитан, Нестеров, Васнецов и Врубель. Из Парижа Михаил привозил картины Дега, Бернара, Дени, Моне, Мане, Коро, Сезанна и Ренуара. Он первым в России стал покупать Гогена, Ван Гога, Боннара и познакомил с их работами Ивана. Единственное в стране произведение Мунка было приобретено старшим Морозовым.

Для своей коллекции Михаил выделил зимний сад особняка. Там, как и в жизни Морозова, переплеталось старое и новое. Поставить на стол лучшее французское вино по соседству с русским самоваром? Пожалуйста! Повесить старообрядческие иконы рядом с полотнами импрессионистов? За милую душу!

Собрание Михаила было не самым многочисленным в Российской империи, но одним из самых оригинальных. В начале 1900-х годов в его коллекции было 83 картины русских и европейских художников, 10 скульптур и более 60 икон.

Чтобы разбираться в том, что он покупает, Морозов запоем читал книги об искусстве. Позже Маргарита Кирилловна вспоминала, что его кабинет заполняли столы с художественными изданиями всех стран мира. Также Михаил Абрамович общался с творческими людьми: в его особняке бывали художники и критики. Другим гостям он также показывал свою коллекцию, и вскоре о ней начали говорить по всей Москве.

Последней работой, которую приобрел Михаил Морозов, стал «Портрет певицы Иветт Гильбер» Анри Тулуз-Лотрека. Это случилось всего за несколько месяцев до смерти коллекционера.

Анекдот из жизни Михаила Морозова

Константин Коровин любил рассказывать полулегендарные истории из жизни Михаила Морозова. Вот одна из них.

В парижском салоне Михаил Абрамович увидел картины Гогена. Решил: «Куплю, повешу в столовой и всех удивлю» — и приобрел четыре штуки за две тысячи франков.

Через полтора года в том же салоне Морозову заметили: «Дешево вы у нас тогда Гогена взяли!» Узнав, что владелец салона готов обратно выкупить картины за 30 тысяч, Михаил написал в Москву управляющему, и работы отправили в Париж.

Морозов их продал, но не смог заснуть с мыслью, что гениальные полотна больше ему не принадлежат. Утром пошел в салон — и купил их снова уже за 50 тысяч.

Правдива эта история? Скорее всего, нет — тем более, что в собрании Михаила Абрамовича было всего два произведения Гогена. И все же анекдот Коровина отлично раскрывает порывистый характер коллекционера.

Герой портрета

Валентин Серов писал портреты медленно, принимал далеко не все заказы, часто показывал ту характерную черту человека, которую его герою отчаянно хотелось бы скрыть. И все же художник пользовался популярностью в среде богатых людей.

Работать с Морозовыми Серову, скорее всего, было интересно — по крайней мере, он никогда не отказывался от их заказов. Кисть мастера запечатлела Маргариту и Евдокию, Ивана и Мику Морозовых. Михаила художник писал в 1902 году — всего за год до смерти купца.

Маргарита Кирилловна не любила этот портрет. После смерти мужа она говорила о картине: «Как живой стоит! Глаза навыкате, весь блестит — как в предсмертной лихорадке... Как Серов это увидел — уму непостижимо!» Тем не менее, на выставке «Мира искусства» этот портрет вызвал восторг публики.

Что думал о портрете сам Серов? Об этом вспоминал живописец Игорь Грабарь:
«В 1902 году, во время выставки “Мира искусства” в Москве, мне пришлось туда поехать, и я встретился с ним [Серовым] случайно на улице. Поздоровавшись, я спросил, что он пишет сейчас.

— Да вот, только что кончил портрет Михаила Абрамовича Морозова.

— Что же, довольны вы?

— Что я? Забавно, что они довольны, — сказал он, ударяя на слове они.

Я сделал удивленное лицо, ибо был озадачен этой фразой.

— Ну вот увидите, тогда поймете, – сказал он, прощаясь.

Действительно, только увидавши несколько времени спустя этот знаменитый ныне портрет Третьяковской галереи, являющийся одной из самых ядовитых социальных сатир в живописи за всю историю русского искусства, я понял его мимолетную реплику».

Удивляться не стоит: Маргарита Кирилловна позднее упоминала, что побаивалась и смущалась Серова. Она отмечала его юмористический пессимизм по отношению к людям, и говорила, что в каждом человеке художник видел карикатуру. Тем не менее, именно Маргарита Морозова инициировала создание фонда для семьи Серовых после кончины мастера.

Человек без чувства меры

К своему здоровью Михаил Морозов относился небрежно: он ел и пил без меры. И это невзирая на проблемы с сердцем и почками, которые начались у него еще в детстве.

«Михаил Абрамович Морозов вообще был чрезвычайно характерной фигурой. Во всем его облике было что-то своеобразное и вместе с тем неотделимое от Москвы, он был очень яркой частицей ее быта, чуть-чуть экстравагантной, стихийной, но выразительной и заметной», — Сергей Дягилев

«Когда доктора у него уже определили нефрит, он каждый день пил водку и закусывал ее сырым мясом с перцем. На это было ужасно смотреть!» — вспоминала Маргарита Кирилловна.

Михаил Абрамович умер в 1903 году в возрасте 33 лет. Его дочь Маруся родилась через три месяца после смерти отца. Супруга пережила Михаила на 55 лет и стала наследницей трехмиллионного состояния, которое после революции изъяло советское государство.

В 1910 году Маргарита Морозова передала большую часть коллекции Третьяковской галерее, а оттуда картины попали в Пушкинский музей и Эрмитаж. Позже оставшиеся у Маргариты работы были изъяты государством.

Младший сын Морозовых Михаил или Мика, как называли его дома, стал знаменитым советским шекспироведом. Старший Юрий был морским офицером и без вести пропал во время Гражданской войны. Дочери Елена и Мария эмигрировали после революции.

Иван Морозов: младший брат

Студент

На первый взгляд, Иван Морозов был противоположностью своего брата. Серьезный молодой человек, студент химического факультета политехнической школы в Цюрихе, он с юности готовился к управлению предприятиями.

— Так вы художник?

— Конечно, художник! В 1892, 1893 и 1894 году я учился в Политехнической школе в Цюрихе, и когда уставал от черчения проектов, писал по воскресеньям пейзажи маслом. С тех пор не держал в руках кисти. Я слишком хорошо знаю живопись, чтобы осмелиться заниматься ею.

Из интервью Ивана Морозова Феликсу Фенеону

Но уроки Мартынова, Коровина и Хруслова не прошли даром. При всей собранности и техническом складе ума, Иван был творческой личностью. В первые годы учебы он факультативно занимался рисунком и живописью, и позже продолжал писать картины.

По окончании учебы Морозов вернулся домой — ему пора было приступать к руководству мануфактурой.

Бизнесмен

Сколько нужно работать, чтобы наладить производство на нескольких фабриках, собрать коллекцию самых актуальных произведений и сделать вклад в благотворительность? Иван Морозов утверждал, что он каждый день посвящал деловым вопросам 9-12 часов, а остальное время изучал и покупал искусство.

Когда Иван только стал директором-распорядителем фабрик, он еще не знал, что скоро начнет собирать картины и скульптуры. Пять лет с 1895 по 1900 год Морозов налаживал производство в Твери, а затем переехал в Москву и продолжил заниматься делами предприятия там.

Иван Морозов был талантливым бизнесменом: за период с 1904 по 1916 годы он увеличил капитал предприятия втрое. Благодаря его усилиям во время Первой мировой войны мануфактура не только не обанкротилась, но и получила максимальную прибыль: морозовские ткани покупала российская армия.

Как и его родные, Морозов-младший посвящал много времени благотворительности: финансировал Институт раковых заболеваний, вместе с Михаилом и другими членами семьи вкладывался в создание Института для лечения страдающих опухолями.

В отличие от старшего брата, Ивана волновала жизнь рабочих. С 1898 по 1900 годы он построил театр для тех, кто трудился на фабриках Тверской мануфактуры, а в 1905 году стал членом Комиссии по рабочему вопросу при Московском биржевом комитете.

Светский лев

Если бы Иван Морозов жил в наше время, он наверняка стал бы цифровым кочевником — человеком, который работает удаленно и путешествует без отрыва от дел. В конце 1899 года Иван Абрамович переехал в Москву и купил у вдовы своего дяди усадьбу на Пречистенке. Как и старший брат, он много ездил по миру.

«Морозов любил жизнь и умел жить. Его картины не превратили его в скупого рыцаря, он не отказывался ни от посещения театров, ни от поездок на курорт, ни от посещения своих знакомых, ни от появления в ресторанах»,
— Юрий Бахрушин

В то время Морозов руководил Тульской мануфактурой и вел светскую жизнь. В отличие от братьев, у которых все было «слишком», Иван знал меру в кутежах. Проигрываться и безумствовать? Нет, нет и еще раз нет. Устраивать званые вечера, приглашать творческих людей и наведываться в ресторан «Яр»? Пожалуйста!

Михаил вдохновил брата на коллекционирование, так что в начале 1900-х Иван купил свои первые работы. А в 1905 решил: «Сделаю картинную галерею на втором этаже дома» — и перестроил особняк. В крыше появилось остекление, и залы с полотнами превратились в музейные пространства.

В том же году Морозов пригласил французского художника Мориса Дени оформить столовую в своем доме. Живописец входил в группу «Наби» — ее члены были последователем Гогена, писали яркие и жизнерадостные полотна. Чтобы выполнить заказ, Морис приехал в Москву. Он создал для особняка коллекционера панно с историей Амура и Психеи, а еще мебель, вазы и скульптуры.

Коллега Дени по «Наби» Пьер Боннар написал для Ивана Абрамовича целых три панно: одно для лестницы и два для вестибюля. Боннар стал для Морозова кем-то вроде Матисса для Щукина: тот покупал работы художника одну за другой.

Валентин Серов говорил, что картина Пьера Боннара «Зеркало над умывальником» — лучшая в морозовском собрании. И это несмотря на то, что в коллекции Ивана были портреты кисти самого Валентина. На одном из них Серов изобразил красавицу-жену Морозова.

Семьянин

Помните, мы говорили, что Иван Морозов любил бывать в модном ресторане «Яр»? В 1901 году там произошла встреча, которая изменила жизнь коллекционера.

«Яр» славился хорошенькими хористками. Одной из них была Евдокия Кладовщикова — завсегдатаи звали ее Досей. За ней, как и за другими девушками из «Яра», ухаживали посетители — но близко Евдокия никого не подпускала. С Иваном вышло по-другому: у них завязался роман, и спустя шесть лет они сыграли свадьбу.

«Великосветская купеческая Москва встретила молодую Евдокию Сергеевну Морозову сдержанно, с явным недоверием [...] Но молодая Морозова держала себя так просто, делала все так непринужденно, словно она всю жизнь только и вращалась в подобном обществе», — Юрий Бахрушин

Еще до брака у пары родилась дочь — ее тоже назвали Евдокией. Почему Морозов и Кладовщикова так долго откладывали венчание?

Причина в общественном мнении: по мнению окружения Ивана, успешный предприниматель, наследник огромного состояния, представитель высшего света не мог жениться на певичке. Но после долгих терзаний он сделал свой выбор — и не ошибся.

Молодые были счастливы в браке. В 1910 году Валентин Серов писал Ивана Абрамовича, и тот попросил сделать акцент на обручальном кольце: «Пусть вся Москва знает: Морозов женился поздно, жену свою любит!» На тот момент Евдокию приняли в окружении Морозовых и полюбили в их семье.

Сначала, конечно, было и настороженность, и надменность. Но Евдокия Сергеевна оказалась таким приятным человеком, что многие проникались к ней симпатией в первый вечер знакомства. Другим понадобилось несколько лет. По истечении этого времени Морозова стала «полновластным членом московского большого света».

После венчания супруги Морозовы отправились в свадебное путешествие. Они побывали, в том числе, в Париже: там Иван приобрел картины Гогена, Моне, Ван Гога и Сезанна. По возвращении он заказал Валентину Серову портрет жены: на нем она выглядела настоящей светской дамой.

Коллекционер

Выставки передвижников и мирискусников, общение с художниками и музыкантами, творческие вечера в доме брата — вот мир, в который Морозов окунулся по переезде в Москву. Он был хорошим предпринимателем, но его сердце тянулось к искусству.

Капитал стал для Ивана Абрамовича средством покупать любые произведения. Здесь хотелось бы сказать «не раздумывая», но большинство решений коллекционера были взвешенными.

«Русский, который не торгуется», — Амбруаз Воллар об Иване Морозове

В 1901 году братья Морозовы отправились на выставку картин журнала «Мир искусства». Опытный Михаил одним махом приобрел Бернара и Гогена. Иван действовал скромнее: он купил, по разным сведениям, этюд Мануила Аладжалова или полотно Исаака Левитана.

Первое произведение в коллекции — как аперитив к обеду: возбуждает желание заполучить больше работ. Иван Абрамович продолжил покупать картины русских художников: в его собрании появились Сомов и Бенуа.

Хотя мы знаем Морозовых как коллекционеров западноевропейского искусства, они никогда не переставали покупать русские вещи. В собрании Ивана было 326 картин и шесть скульптур отечественных художников — в первую очередь, авангардистов.

Первую картину европейского автора Иван Морозов купил в 1903 году — это был «Мороз в Лувесьенне» Альфреда Сислея.

В этом же году случилось горе: умер Михаил. Иван унаследовал часть его коллекции — в нее входил «Портрет актрисы Жанны Самари» Огюста Ренуара. Вскоре Морозов приобрел эскиз полотна: он отдал за него девять тысяч рублей. Столько в то время стоила московская квартира площадью 120 квадратных метров!

На этом Иван не остановился. Он постоянно ездил в Европу, посещал выставки и стал завсегдатаем парижских торговцев искусством. Во Франции Морозов целыми днями изучал и покупал искусство. Под вечер он уставал так, что даже не ходил в театр, хотя всегда останавливался напротив него.

Первые приобретения Ивана Абрамовича были скромными, но постепенно он вошел во вкус. Вокруг него образовался надежный круг советчиков из художников и критиков. Другом Морозова стал еще один увлеченный коллекционер — Сергей Щукин. Он познакомил Ивана со своими любимыми художниками — Пикассо и Матиссом.

Можно предположить, что раз уж Щукин и Морозов сошлись на почве интереса к искусству, их подходы к коллекционированию были похожими. Но нет: Сергей Щукин был страстным и порывистым, он покупал то, что хотел прямо сейчас. Иван Абрамович любил системность и понемногу заполнял пробелы в своем собрании.

Вскоре в коллекции Морозова появился Ван Гог: картина «Ночное кафе» обошлась ему в сумму, за которую можно было купить хороший автомобиль. Всего в собрании Ивана было пять произведений Винсента. У него также появились работы Моне, Сезанна, Гогена и других мастеров: сегодня — классиков, тогда — новаторов.

В 1915 году имя Марка Шагала было еще неизвестным широкой публике. И все же Иван Морозов приобрел три его картины. На вырученные деньги Шагал сыграл свадьбу с Беллой Розенфельд. Примерно в то же время Пикассо переехал в собственный особняк: цены на его полотна выросли благодаря Морозову.

Помните фразу «противоположности притягиваются»? В случае Ивана Абрамовича они столкнулись в одном человеке. Морозов покупал предметы с учетом общего ансамбля собрания. Он мог ждать картину годами — так было с «Девочкой на шаре Пикассо». Коллекционер хранил все чеки и выписки — столетие спустя это облегчает работу искусствоведам.

В то же время Иван позволял себе не торговаться — об этом знали все продавцы искусства. Его кредо могло бы звучать так: «Нужна работа — покупаю в любом случае». Однажды он махом купил у Воллара 15 произведений Ван Гога, Гогена, Матисса и Сезанна. За эту решимость его особенно любили в Париже.

Первая мировая война грянула в 1914 году — после этого Морозов не смог наведываться во Францию так часто, как раньше. К этому моменту в его коллекции было около 600 картин и 30 скульптур европейских и российских художников. Он потратил на искусство полтора миллиона во французских франках — состояние, на которое можно было шиковать всю жизнь.

Последнюю картину Иван Морозов приобрел в 1918 году — это была «Ночь с костром у реки» Константина Коровина. Через четыре месяца разразилась Октябрьская революция.

Изгнанник

Показывать коллекцию всем желающим и водить по ней экскурсии? Или изредка приоткрывать завесу тайны и наслаждаться шедеврами с близкими? Сергей Щукин выбрал первый путь. Иван Морозов — второй. Тем не менее, у обоих коллекционеров была одна цель: в будущем передать собрания Москве.

Октябрьская революция изменила — или ускорила — эти планы. Решения нового правительства были печальными для семьи Морозовых. Большевики национализировали «Товарищество Тверской мануфактуры», особняк Ивана Абрамовича и его коллекцию.

Оставаться в России было бессмысленно. Весной 1919 года Иван, Евдокия и их дочь отправились в Париж. Там Морозов провел последние два года своей жизни. Он умер от острой сердечной недостаточности в июле 1921 года. В тот момент Иван Абрамович находился в дороге — ехал на лечение в Карлсбаде.

Долгое время никто, кроме родных Морозова, не знал, где находится его могила. Недавно она была обнаружена в Карловых Варах.

Кто такие братья Морозовы

Морозовы — одни из самых систематизированных коллекционеров искусства в России. Они не просто покупали понравившиеся предметы, а изучали арт-сферу в теории и на практике. Иван и Михаил поддерживали молодых художников: с их помощью мастера становились популярными и авторитетными.

Коллекций не случилось бы без солидного наследства братьев. Нужно отдать должное Ивану: он много работал и приумножил доходы мануфактуры. Еще один бонус на старте — поддержка семьи: Морозовы-старшие приобщали детей к искусству.

У Михаила и Ивана были условия, чтобы стать коллекционерами. Но они также сталкивались с трудностями: привычную классику было бы проще исследовать, покупать и представлять окружающим. Братья так серьезно подходили к делу, что мы до сих пор изучаем развитие искусства стыка 19–20 веков на примере их собраний.

Судьба коллекции

Незадолго до отъезда Ивана Абрамовича за границу на основе его коллекции открылся Второй музей новой западной живописи. Несколько дней Морозов работал заместителем хранителя собственного собрания.

Базисом Первого музея стала коллекция Щукина. В 1923 году оба собрания объединились в Государственный музей нового западного искусства. Тогда же произошла рокировка: работы западных художников из коллекции Михаила переехали из Третьяковки в ГМНЗИ, а произведения русских мастеров, приобретенные Иваном, отправились из ГМНЗИ в Третьяковку.

Более ста работ из собраний Морозовых разъехались по провинциальным музеям. Богатства достались Астрахани, Казани, Владивостоку, Петербургу и другим городам. Работы распределяли так тщательно, что некоторые из них ищут до сих пор.

Все это время правительство СССР восстанавливало экономику страны. В 1929 году было принято решение: «Продать шедевры из музеев, чтобы заработать на нужды народа!» Иностранцы приезжали в Россию и увозили понравившиеся картины. Среди прочих полотен пострадали морозовские «Мадам Сезанн в оранжерее» Сезанна и «Ночное кафе» Ван Гога. Сейчас они находятся в американских музеях.

Во время Второй мировой войны западноевропейскую коллекцию эвакуировали в Новосибирск. По возвращении работы не торопились распаковывать: в 1948 году началась борьба против космополитизма, так что формализм и импрессионизм оказались не в чести.

Музейный отдел Комитета по делам искусств предлагал раздать часть произведений из ГМНЗИ провинциальным институциям, а часть — уничтожить. К счастью, эти планы не воплотились. Тем не менее, коллекцию разделили между Пушкинским музеем и Эрмитажем. В то же время в бывший особняк Ивана Морозова въехала Академия художеств СССР.

Впервые за долгое время некоторые картины из коллекций Щукина и Морозовых публика увидела в 1955-1956 годах. В конце 1960-х большую часть работ стали показывать в Эрмитаже и Пушкинском музее.

Наверное, Иван и Михаил были бы рады узнать, что в 2019 году главные шедевры их коллекций воссоединились на выставке «Братья Морозовы. Великие русские коллекционеры» в Эрмитаже. Затем они появились в парижской экспозиции «Коллекция Морозовых. Шедевры нового искусства» и на выставке «Брат Иван. Коллекции Михаила и Ивана Морозовых» в Пушкинском.

Сейчас большая часть произведений находится в Эрмитаже, Пушкинском и Третьяковке. Если вы собираетесь в эти музеи и хотите увидеть предметы, приобретенные братьями — сверяйтесь с каталогом «Коллекции Ивана и Михаила Морозовых».

В 2012 году аукционный дом Сотбис утверждал: стоимость собрания Ивана Абрамовича — пять миллиардов долларов. Так ли это на самом деле, говорить сложно: ни один человек в мире не в состоянии назвать цену работ из музейных собраний. Подробнее об этом — в блоге искусствоведа Софии Багдасаровой.

Что смотреть и читать о коллекциях Ивана и Михаила Морозовых

• Документальный фильм «Глаз Божий» — о коллекциях, из которых был сформирован Пушкинский музей, и об истории самого музея
• Каталог выставки «Брат Иван. Коллекции Михаила и Ивана Морозовых»
• Книга «Братья Морозовы. Коллекционеры, которые не торгуются?», Наталия Семенова
• Сайт NeWestMuseum — виртуальная реконструкция Государственного музея нового западного искусства

Источники: Blueprint, Forbes, Tatler, Wikipedia, «АртПанорама», «Дилетант», «Культура.РФ», «Музей предпринимателей, меценатов и благотворителей», «Русская вера», «Совсем другой город», «Стол», «ТПХВ», «Энциклопедия русского авангарда», сайт Пушкинского музея

---

Следите за нами в социальных сетях, чтобы не пропускать новые материалы: Вконтакте и Telegram — @loskomagazine. Если вы цените свой и чужой труд, то всегда можете поддержать нас финансово на Boosty.