Ирина Воротынцева () — фотограф-художник, адепт естественности и чистой эстетики. От модельных тестов и глянца до отказа от ретуши и съемках людей с особенностями кожи: через тяжелую работу и творческие кризисы она пришла к пониманию своего места в профессии и вывела свой личный рецепт обретения гармонии. С Ириной у нас получилось содержательное, местами философское, интервью о ее пути в фотографии, визуальных трендах и понятии красоты.
Ирина Воротынцева. Фотограф Анисия КузьминаРасскажи, как ты пришла к фотографии, ты ведь получила академическое художественное образование. Помогает ли оно в твоей работе сегодня?
Ирина: Да, я училась в Московском государственном университете дизайна и технологии, сейчас это РГУ имени А. Н. Косыгина. Художественное образование мне, конечно, помогает. Вуз дал мне фундамент: меня научили компоновать объекты и, самое главное, видеть.
Снимать я начала на 3 курсе, потому что живопись и фотография на самом деле очень связаны. То есть ты просто создаешь картинку иным способом — вот и вся разница.
Ты всегда хотела заниматься искусством?
Ирина: Рисовала я с раннего детства и мечтала стать художником: обожала Сальвадора Дали и постоянно перелистывала альбомы с его картинами. Я никогда не ходила в художественную школу и училась всегда самостоятельно. Когда я пришла поступать, у меня не было никаких фундаментальных знаний. Это было на уровне: я вижу, я сочиняю, я придумываю, я рисую.
В детстве я хотела учиться на модельера, но поняла, что не люблю шить, и пошла в итоге на дизайн. Сейчас мне немного стыдно за свои рисунки. Когда тебе уже 30 лет, кажется, что ты очень много упустил и не развивал свой талант. И это очень тяжело осознавать, когда понимаешь, что потенциал то был и амбиции тоже были.
Родители поддержали твой выбор?
Ирина: Моя мама — творческий человек: я приходила домой, а она разрисовала стены гуашью или, например, перекрасила кухню в другой цвет. А папа — юрист. Он всегда очень переживал, что я решила пойти учиться на художника и говорил, что «умру нищей в своих красках и стану сумасшедшей в своих холстах». В детстве я даже думала, а не стать ли мне прокурором.
Чем больше город, тем ярче надо быть. Ты тянулась к художественным сообществам? Пыталась пробиться через тусовки, приобрести полезные контакты?
Ирина: Когда меня спрашивают про мой путь в фотографии, я всегда отвечаю, что просто очень много снимала. Помимо этого, подрабатывала ретушером, а на вырученные деньги арендовала студию и набирала себе по 3—4 съемки в день. В какой-то момент я начала брать у агентств деньги, и со временем меня начали узнавать, просто потому что в луках у моделей мои снимки. Я всегда говорю, что фотографа продает картинка. И как бы ты о себе не заявил, если твоя картинка не нравится клиенту, то к тебе больше не придут люди.
Ты начинала свой путь в фотографии с модельных тестов. Когда ты поняла, что больше не хочешь снимать моделей?
Ирина: В модельных тестах всегда есть строго определенные рамки, и это накладывает на художника очень серьезные ограничения. В какой-то момент я поняла, что мне гораздо интереснее строить кадр не для того, чтобы это пошло в бук модели, а для того чтобы сделать красивую картинку. Мне захотелось работать с разными типажами. В коммерции слишком мало свободы. Я надеюсь, что скоро всё поменяется. В Европе и Америке модельный бизнес уже устроен иначе. А в России, если бедра не 89 сантиметров, то у тебя нет шансов. Это ужасно, и это очень ограничивает и художников, и рынок.
Складывается такое ощущение, что сегодня очень важно, чтобы за человеком стояла какая-то история. Ты замечаешь этот тренд?
Ирина: Да, это правда. Я связываю это с тем, что работодатель стал очень часто проверять профили в социальных сетях. Некоторые американские агентства требуют прописывать в контракте количество подписчиков. И эта цифра может очень сильно повлиять на карьеру. Многие девочки мне жалуются, что работу получают не модели с подходящей внешностью и опытом, а те, у кого просто большая аудитория.
«Сейчас личность нужна заказчику больше, чем красивая картинка, потому что зрителю интереснее наблюдать за медийными персонами»
Моделей сейчас часто заставляют вести инстаграм, общаться с публикой, делать на ютубе ролики про работу. Лично я не испытываю никаких негативных эмоций по отношению к блогерам. Это тяжелая работа, которая требует определенных навыков и таланта.
В российском инстаграме есть тренд на длинные подписи к фотографиям, рецепты, бесконечные подборки. На западе такое встретишь не часто. Какой подход тебе ближе?
Ирина: Я не читаю блогеров, которые много пишут. Мне это просто неинтересно, я визуал. А если мне захочется почитать, то я возьму книжку, найду статью или открою журнал. Мне сложно воспринимать тексты блогеров, потому что это навязанная информация, ограниченная форматом и направленная на конкретную аудиторию. Я в инстаграме пишу только о наболевшем, когда очень хочется поделиться чем-то важным.
Как бы ты охарактеризовала свой стиль?
Ирина: У меня его нет. Есть только моя личность и мое видение. Ведь искусство — это всегда про тебя. Но я из тех людей, которые любят красивое, а сейчас в моде уродливость в хорошем смысле этого слова, дичь, непонятность, безобразие. А я про естественность. Я хочу передавать картинку так, как я вижу ее своими глазами. Для меня фотография — это репортаж жизни.
Расскажи про своё понимание красоты и естественности. Как ты для себя определяешь эти категории?
Ирина: Я считаю, что люди прекрасны сами по себе, без всего того, что они обычно на себя навешивают под влиянием общественного мнения. Если любого человека раздеть, смыть косметику и поставить стоять на чистом фоне, то он будет красив, потому что он просто существует.
«Люди прекрасны сами по себе, без всего того, что они обычно на себя навешивают под влиянием общественного мнения. Если любого человека раздеть и поставить стоять на чистом фоне, то он будет красив, просто потому что существует»
Мы являемся продуктом эволюции: миллионы лет развития привели нас к такому виду, и с точки зрения природы мы не можем быть некрасивыми. Когда природа вступает в действие, она создает невероятные вещи. Природа — это математика, это гармония, это соотношение величин. Ракушка и цветок настолько же математически точны, насколько и прекрасны.
То есть нужно научиться правильно преподносить свои изъяны?
Ирина: У человека не бывает изъянов! Изъян придумало тебе общество, и это не твоя проблема. И это нужно осознать каждому. Для меня существует только вопрос гармонии. Я смотрю на человека как на композицию. Кто-то может проигрывать по пропорциям, у кого-то, например, нос чуть длиннее, чем хотелось бы. Но это не плохо! Ты вообще можешь решить, что не нужна тебе никакая гармония и никакая математика.
Но при этом человек подсознательно стремится к гармонии и упорядочиванию? Наш мозг мыслит схематично.
Ирина: Да, именно так! Наш мозг структурирует любую информацию, которую получает, потому что он очень ленивый. Он не может воспринимать больше определенного количества информации. Почему человеку визуально нравится лес? Потому что это совокупность хаотичных величин, и твой мозг начинает эти величины структурировать, находить кратные и подавать тебе как цельную гармоничную картинку. Почему всем нравятся симметричные лица? Да потому что наш мозг так устроен.
«Природный хаос в отличие от человеческого можно упростить и осознать»
У города, спроектированного человеком, всегда есть система, но она не гармонична, её сложно воспринимать, в ней нет ни ритма, ни структуры. А лес — это абсолютный хаос, там все разное, и мозг создает свою собственную систему. Природный хаос в отличие от человеческого можно упростить и осознать. Есть фраза: «У движения ручья есть формула, но она слишком сложная для понимания».
Как воспитывать у себя чувство вкуса?
Ирина: Это наработка и изучение. Всегда. Я читаю, смотрю, анализирую. Честно, у меня раньше был ужасный вкус. Я вспоминаю свои первые работы, свои рисунки — и это кошмар. Вкус формируется у человека с возрастом, если он этого хочет. И, разумеется, необходимо ездить по музеям, посещать выставки, смотреть и видеть. Есть классика и есть современное искусство, и чтобы разбираться в последнем, нужно изучать историю. Прежде чем создавать что-то своё, необходимо собрать визуальный багаж, от которого можно будет отталкиваться.
А как сохранить этот багаж в целости? Как защищать внутреннюю красоту? Как научиться фильтровать информацию, при таком обилие визуального мусора?
Ирина: Чтобы творить что-то хорошее, нужно в этом существовать и всегда находиться в красивом. У нас ведь всё заимствовано: и в дизайне, и в фотографии. А объясняется это очень просто — мы живем в таких городах и сходим с ума от того, что видим ежедневно из окна. Мой дипломный руководитель любил говорить, что любой итальянец с улицы сделает дизайн лучше, чем русский хороший специалист, потому что его эстетический багаж перевешивает опыт.
Георгий Пинхасов из агентства Magnum как-то говорил, что сегодня учиться фотографии необязательно. Вместо того, чтобы оттачивать технические приемы, лучше повышать свой культурный уровень и развивать себя как личность. Ты согласна с этим?
Да, и я думаю, это связано с доступностью качественной техники за небольшие деньги. На первый план выходят мысль и взгляд автора, его способность видеть и подмечать главное. Фотография — это возможность посмотреть на мир чужими глазами. А развитие личности как раз и формирует взгляд на жизнь, которым можно поделиться.
Как ты выстраиваешь съемочный процесс и отношения со своими клиентами? С какими сложностями ты сталкивалась?
Ирина: Почти всегда первые 15 минут съемки уходят в никуда. Я начинаю съемку с чего-нибудь максимально простого и не нагружаю человека одеждой. Мне нужно познакомиться с конструкцией лица, тела, понять, как человек двигается, какая у него мимика, какой ракурс ему больше подходит. Я всегда стараюсь делать своим клиентам искренние комплименты и разговаривать с людьми.
«Невозможно картинкой передать внутреннее содержание человека. Фотограф может только показать образ человека, которого он видит своими глазами и интерпретирует через себя»
Когда у тебя есть строго выстроенная структура, четко обговоренные условия и детали съемок, то конфликтов практически не происходит. Люди знают, за что они платят и понимают, что на выходе получат. Бывает, что клиент говорит мне: «Я себе вижу иначе». Но невозможно картинкой передать внутреннее содержание человека. Чужая душа — всегда потёмки. Фотограф может только показать образ человека, которого он видит своими глазами и интерпретирует через себя. Это можно сравнить с теорией параллельных вселенных: твои образы существуют во многих чужих сознаниях, но с твоим ощущением себя они не совпадают.
А существуют люди, которых в силу каких-то особенностей внешности тяжело запечатлеть на камеру?
Ирина: У меня есть модели, которых сложно фотографировать. Они очень красивые и на фото отлично получаются. Но тебе все время кажется, что ты делаешь их хуже, чем они есть на самом деле, потому что их мимика настолько обаятельная: их улыбка, то, как они смеются, смотрят на тебя, рассказывают что-то. И ты осознаешь, что не можешь это запечатлеть. Картинка будет красивая, бесспорно. Но в жизни этот человек еще прекраснее. Когда человек начинает двигаться, разговаривать, улыбаться, у него все черты лица меняются. И как он выглядит на фотографии и то, как он выглядит в жизни — это разные вещи.
Правильно ли я понимаю, что ты совсем отказалась от ретуши и косметики в съемках?
Ирина: Немного не так. Год назад я делала проект, где предлагала девушкам посниматься у меня «без фотошопа». Это был очень крутой опыт, он мне был интересен как художнику. Когда ты работаешь с моделью, ты строишь картинку так, чтобы она получилась красивой на фотографии. А когда ты строишь картинку просто с точки зрения художника и не зацикливаешься на человеческой внешности, ты по-другому начинаешь видеть кадр и намного свободнее себя чувствуешь.
Ретушь для меня — это по-прежнему инструмент, который просто нужно грамотно и к месту использовать. К макияжу я равнодушна, тут все зависит от пожелания клиента. Если человеку комфортнее находиться на съемке с макияжем, я обязательно его поддержу, но моя задача как художника — проконтролировать, что это будет за мейк. Человек видит себя, а я вижу картинку целиком.
Ты делала съемку для проекта The Skin, который поддерживает девушек с различными особенностями и заболеваниями кожи. Что ты вынесла для себя из этого сотрудничества?
Это была одна из самых легких и позитивных съемок в моей жизни. В работе с девочками не было ни скованности, ни неловкости. Меня искренне поразило то, какой внутренней силой они обладали. И самое главное, я убедилась в том, что красота невероятно многообразна. Надо просто воспитывать себя и расширять свои границы. Чем шире границы, тем больше у вас пространства и инструментов.
Чем тебя особенно привлекает съемка обнаженной натуры? В чем по-твоему здесь кроется главный секрет?
Ирина: На самом деле у меня не так много обнаженных снимков. Люди просто мысленно раздевают всех моделей. Но я много фотографирую в белье. Мне нравится снимать людей без шелухи. Мне кажется, что обнаженный человек очень гармоничен, независимо от того, какая у него фигура.
«Мне нравится снимать людей без шелухи. Мне кажется, что обнаженный человек очень гармоничен, независимо от того, какая у него фигура»
Я обычно прошу людей надевать на съемку самое простое белое белье. Одежда диктует стилистику фотографии. И я никогда не настаиваю на обнаженной съемке. Это вопрос психологии: обнаженный человек вызывает у тебя больше доверия, дистанция между вами уменьшается. У вас появляется какой-то общий секрет, который вы друг другу доверили. И через какое-то время человек перестает стесняться.
Как ты считаешь, инстаграм как платформа для фотографов и художников изжил себя?
Ирина: Инстаграм изжил себя, когда стал платной платформой, когда отклик перестал напрямую относиться к твоей картинке и начал зависеть от того, сколько ты заплатил за то, чтобы появиться в ленте. Теперь это просто программа, где отсутствуют ориентиры и адекватная ответная реакция.
Другая платформа, наверное, когда-нибудь появится, но сейчас всё активно переходит в live. Все хотят проникнуть в чужую жизнь. И что бы люди ни говорили про искусство и про высокое, картинка с голым животом собирает в разы больше лайков, чем рисунок.
А кого тебе бы хотелось пофотографировать из известных личностей?
Ирина: Голливудских звезд мужчин! Это первое, что приходит в голову. Я заметила, что в последнее время я стала много сохранять фотографии-истории с актерами, какие-то съемки в духе «для журнала GQ».
Расскажи про своё решение иметь собственную фотостудию. Как думаешь, может ли привязка к одной локации негативно отразиться в работе?
Ирина: Я снимаю в своей студии, потому что здесь удобно работать, и нет посредников. Я же все-таки коммерческий фотограф. В Москве сложно куда-то выехать: то погода не та, то свет не тот, то люди к тебе начинают приставать, то модель опоздала. Куча моментов.
Иногда мне говорят: «Ира, а ты не хочешь что-то другое попробовать?». Но я очень много экспериментировала в начале своей деятельности: был период, когда я снимала только жестким светом, потом был период только мягкого света, потом я использовала зеркала. Я через это всё прошла и мне нравится, как я сейчас вижу картинку.
Эмоциональное выгорание — распространенная проблема представителей творческих профессий. Как ты преодолеваешь кризисы?
Ирина: Мне кажется, что человек начинает выгорать тогда, когда у него нет конечной цели, когда он работает, но не понимает, зачем вообще это делает и что будет дальше. Я сама с этим столкнулась: поняла, что просто очень устала. Как раз тогда мы с мужем уезжали на Сейшелы, и я решила перестать заниматься фотографией. В голове было четкое осознание, что я навсегда закончила с этим. Первая съемка у меня случилась спонтанно только спустя полгода.
Сейчас я начала четко разграничивать свою жизнь: я не беру больше трех съемок в неделю, оставляю себе целые месяцы только для отдыха и творческих съемок. Я стараюсь кайфовать на коммерческих съемках в том числе и не хочу ставить их на поток.
Ты ставишь себе цели в жизни?
Ирина: Для меня жизнь — это поток горной реки, куда тебя швыряют, и ты плывёшь. На твоём пути есть какие-то повороты, и когда ты подплываешь к этому повороту, ты решаешь, куда плыть: направо или налево. И этот поворот неизбежен. Вот у меня так в жизни и происходит: я вроде как плыву по течению и не ставлю себе цели, но сама жизнь тебя подталкивает к выбору, и я прислушиваюсь. Это такой тип фатализма, когда ты не веришь в судьбу, но отдаешься на волю случая.
И последнее. От человека, который научился любить и принимать себя, хочется услышать рецепт, как достичь гармонии в отношениях самим с собой.
Ирина: Сложный вопрос, потому что я не могу сказать, что я сама достигла этой гармонии. Но с возрастом стало гораздо проще. Когда у тебя много работы и вещей, которые требуют твоего внимания, проблемы, которые ты себе когда-то придумал, уходят на задний план. И ты начинаешь осознавать, что не должен быть идеальным, чтобы кому-то нравится.
Ирину фотографировала специально для Losko
Беседовала Александра Галанина
Книги, которые вдохновляют
- Волошинов «Математика и искусство»
- Хаксли «Двери восприятия»
- Арнхейм, «Искусство и визуальное восприятие»
- Анн Ренд, «Источник»
- Бёрджер «Блокнот Бенто»
Фильмы, которые стоит посмотреть
- Ускользающая красота (Stealing Beauty), режиссер Бернардо Бертолуччи, 1995
- Правила виноделов (The Cider House Rules), режиссер Лассе Халльстрём, 1999
- Сестры Магдалины (The Magdalene Sisters), режиссер Питер Маллан, 2003
- Дом из песка и тумана (House of Sand and Fog), режиссер Вадим Перельман, 2003
- Нефть (There Will Be Blood), режиссер Пол Томас Андерсон, 2007
- Вторая жизнь Уве (En man som heter Ove), режиссер Ханнес Хольм, 2015
Следите за нами в социальных сетях, чтобы не пропускать новые материалы: , , Telegram — , . А еще, если вы цените свой и чужой труд, то всегда можете поддержать нас финансово на .
